Табула третья. Джаз на повороте

Агитационный поезд тёмной ночью отмеряет очередную сотню километров по фронтам Великой Отечественной войны. Все артисты спят после утомительного дня, вместившего сразу несколько концертов. И только в одном купе горит слабый свет — руководитель Ансамбля песни и пляски железнодорожников от руки переписывает ноты джазовых композиций, чтобы раздать их утром своим музыкантам. Дунаевский уверен, что энергичными ритмами они поднимут боевой дух солдат.

В молодости Исаак Осипович на себе прочувствовал жизнеутверждающую силу «чёрной музыки» и, движимый небывалым энтузиазмом, отправился из Москвы в Ленинград, чтобы превратить недавно созданный там театр Мюзик-холл в «Дом советского джаза». Плацдарм подготовил артист и певец Леонид Утёсов, собравший первоклассный оркестр. О пагубном влиянии буржуазного джаза на умы советских людей совсем некстати в газете «Правда» написал трибун пролетарского искусства Максим Горький. Как сохранить лояльность властям, но при этом не потерять творческое лицо? В программе «Джаз на повороте» Дунаевский разрешил дилемму: смеяться любят все, так пусть оркестр настроит зал на юмористическую волну. Барабанщик «икал» смачными синкопами, трубачи весело «квакали», все остальные духовые инструменты отчаянно «хрюкали».

Джаз с театральной сцены шагнул в первую советскую музыкальную кинокомедию «Весёлые ребята». Популярность картины оказалась настолько высока, что, по слухам, Сталин приревновал народ к Дунаевскому. Вскоре композитора посадили в специальный поезд и вместе с вверенными артистами отправили на гастроли. Многие расценили такой вираж в судьбе Исаака Осиповича как почётную ссылку.

22 июня 1941 года составу Дунаевского приказали вернуться в столицу. На одном из полустанков он пересёкся с Утёсовым. На просьбу артиста сочинить для него песню ответил отказом. Дунаевский находился на творческом распутье — писать по-старому было не ко времени, а по-новому он не хотел. В год 800-летия Первопрестольной Утёсов попросил написать для его эстрадной программы песню «Дорогие мои москвичи». Дунаевского тронули строчки припева «Что сказать Вам, москвичи на прощанье», и он согласился выполнить заказ. Песня получилась светлой, но грустной. Совсем не похожей на его прежние бодрые шлягеры.