Реконструкция здания театра

У меня теперь есть и свой опыт.

У меня на глазах происходила реконструкция театра «Геликон-опера» моего друга Дмитрия Бертмана. И я видел, какая это безумная задача — сохранить театр в тот момент, когда он лишился своего дома, своей сцены. Дима придумывал эти безумные спектакли на сцене на Новом Арбате, которая вообще не приспособлена для оперы. Он придумывал названия, которые приведут туда людей. Он пытался каждую секунду занять чем-то свою труппу: придумать какую-то продукцию, вывести куда-то на гастроли. В общем, в ту эпоху, когда «Геликон» был лишён своей сцены, он сделал множество ныне знаменитых своих спектаклей.

То есть лишение сцены ещё не означает, что театр выпадает из жизни. Хотя бывает и так, к сожалению.

Мы вот придумали проект, который мы назвали «RE-Конструкция», как раз в момент, когда у нас нет нашего Большого зала, где тысяча мест, где надо придумывать названия-блокбастеры. Ведь что такое продать тысячу билетов в детский театр? А спектаклей восемь штук в неделю! Мы пошли совсем в обратную сторону и придумали проект, в котором мы исполняем редкие произведения, никогда не звучавшие или забытые. У нас было несколько российских премьер опер, написанных сто — сто двадцать лет назад и ранее не звучавших. Ну вот лень было людям пойти в библиотеку, открыть клавир и обнаружить там гениальное произведение.

Из последних событий — опера Вальтера Браунфельса «Птицы» по Аристофану — абсолютно гениальная партитура, фантастическая пьеса, утончённейший театральный язык. Сто лет была никому не нужна, и наконец зазвучала благодаря проекту «RE-Конструкция».

И это один из методов жизни нашего театра. Один из многих методов, потому что мы ещё ездим на гастроли бесконечно и не пропускаем никакой возможности выступить на какой-то другой площадке. Ведь, опять же, театр — это не здание. Театр — это труппа, театр — это репертуар, театр — это художественная программа. Если это потерять в момент реконструкции, то театр лишается какого-либо смысла.